Потребность в идеальном (Н. Шапран)

image_pdfimage_print

25 Апреля 2012

«Быть или не быть бердскому театру? И какими должны быть мы сами?», — вот в чём вопрос. Свободный разговор с режиссёром Александром Гребёнкиным

На днях по старой доброй памяти в Бердск заглянул Александр Владимирович Гребёнкин, в былые времена — три с половиной десятка лет назад — основавший при ДК «Родина» театр-студию «Гистрион». Этот театр-студию последние двадцать лет возглавляет Наталья Николаевна Солодухина, ученица Гребёнкина. Сегодняшним бердчанам Александр Гребёнкин также известен по шокирующему интервью «Про подлецов и героев», опубликованному год назад в «Городском вестнике».

За свою творческую жизнь Александр Гребёнкин, кандидат педагогических наук и автор нескольких десятков научных статей по проблемам театральной педагогики, работал режиссёром в театрах Кемерово, Томска и Москвы. Впоследствии проводил семинары для актёров в Италии и Венесуэле. Сейчас работает художественным руководителем московского театра «111» и частной актёрской школы «Измайлово». А.В. Гребёнкин — лауреат международных театральных фестивалей в Норвегии, Англии, Ирландии, Италии. На фестивале в Японии получил главный приз за режиссуру, сценографию и музыкальное решение.

Словом, Александр Владимирович — человек в своём деле более чем компетентный. С ним мы и поговорили о жизни вообще и о будущем бердского театра, в частности.

— Александр Владимирович, у нас в Бердске есть достаточно яркие театральные коллективы вроде «Гистриона», «Балаганчика» или театрального отделения музыкальной школы. Но вот самого здания театра — со своими стенами, гримёрками, сценой, залом, вешалкой и театральными тумбами — такого у нас нет. И вот недавно, казалось бы, лёд тронулся — на официальном городском уровне обсуждался вопрос о возможности создания в Бердске полноценного городского театра. Однако большинство чиновников и просто публичных людей высказались, что театр Бердску не нужен — и без этого, мол, проблем в городе хватает. И вопрос практически похоронили. Что вы думаете по этому поводу?

— На самом деле искусство — это сфера досуга, а если нет досуга, то какой театр, какое искусство? Только при определённом накоплении духа возникает у человека потребность в искусстве. А если дух низок, если потребности низшего уровня, пока ещё на уровне животного — то и искусство ему нужно примитивное. Ему хватает телевизора, хватает Петросяна или ещё каких-нибудь «Наших рашей» — и вкусы его удовлетворены, и больше ему ничего не надо.

Конечно, театр бывает разный — он может быть ещё хуже, чем выступления Петросяна и других подобных шутников. Муниципальный театр — это вообще большая проблема, очень часто это полное дерьмо. Но бывает и совсем наоборот — как в Бердске.

Театр нужен Бердску. Люди, живущие без театра — они живут без перспективной идеи. Театр — это площадка, где такие идеи созревают: как нам жить, как нам объединяться, как нам души спасать? Понятно, для этого есть церковь — но не все верующие! А театр объединяет всех, готовых размышлять и искать правду. Но в Бердске нет ни театра, ни денег на театр.

Зато деньги всегда есть у сволочи, всегда. И сволочь всегда у власти — это закономерно. И это не плохо — это хорошо, так должно быть. Кто же деньгами распоряжаться сможет так, как они? Столько наработать и столько украсть — это же нужно уметь. Деньги же надо где-то и как-то делать: надо кого-то обворовать, кого-то обмануть, где-то душу продать — это только они умеют делать. Они этим занимаются, это их сфера.

Причём здесь искусство? А при том, что когда у сволочи уже очень много денег, когда они уже все извращения перепробовали и скучно стало — вот тогда только возникает тоска о чём-то высоком. Дожил ли бомонд Бердска, его «высший свет», до этой стадии? Кто-то может быть ближе, кто-то дальше… Именно после страшных запойных гулянок купцы вдруг начинают ходить в церковь, каяться и строить театры. Потому что жить бездуховно становится для них невозможным. Когда правящая бердская «элита» упрётся в это — тогда, наверное, и родится в Бердске театр.

— Так с чего Бердску надо начинать путь к храму: сразу с духовности — или всё же с ЖКХ, канализационного коллектора, налогов и субботников?

— Сначала хлеб, а нравственность потом — эта формула работает. Все перемены в нашем государстве под конец двадцатого века случились отчего? Оттого, что хитрые люди показали этикетку — смотрите как там жрут, они шампунем улицы моют! И первые люди, которые из-за советского «железного занавеса» съездили за рубеж — некоторые из них просто с ума сходили! А другие возвращались в Россию (тогда в Советский Союз) и потом вспоминали: я был где-то в сказке, а вернулся — и попал в ад!

Людям у нас не давали накушаться — но давали многое другое. Было братство, была вера в будущее, в общий энтузиазм — что мы все вместе, мы такие добрые и хорошие. А вот нажраться не успевали! И получилось, что ради джинсов люди продавали душу.

— А сейчас нажрались?

— А сейчас вроде нажрались, но ещё не совсем. Взять бизнесменов — они себе строят, строят… Уже засунуть некуда, а они всё равно — это как болезнь. Я не утверждаю, что все они одинаковые — я говорю о явлении. В этой среде разные бывают — есть и такие, кто не до конца болен. Вот у них выхода не будет, потому что потребность в идеальном — она обязательно даст о себе знать. Когда такой человек нажрётся, он начнёт думать о другом — и ему понадобится, например, театр.

— Я знаю, Александр Владимирович, нескольких бердских бизнесменов, весьма добропорядочных людей, которые своё давно отгуляли или не гуляли вовсе — но театр строить они тоже пока не собираются… Так, может, поначалу стоит говорить даже не о строительстве театра, а хотя бы о содержании одного из театров на средства города?

— Согласен, для начала надо сделать хоть это. Вот, к примеру, детский театр-студию «Гистрион» можно поддержать. Кто первым тратиться на театр должен, если не власть? Ждать прозрения и щедрот бизнес-бомонда? Но правительство или бердская мэрия — это тоже так называемый «бомонд». Ведь чиновник — это тот же самый бизнесмен, но, чаще всего, ещё сволочнее, потому что он работать не умеет, а воровать умеет. По бердским дорогам проехать невозможно, потому что разворовали всё — они это быстро делают. Так пусть раскошелятся на театр — хоть какая-то польза с власти будет.

Но тут другая проблема. Руководителю «Гистриона» Наталье Николаевне Солодухиной надо, чтобы её театр был? Надо. И детям её — надо, она даёт им точку опоры. И родителям — надо. Зрителям, которые ходят на спектакли и радуются — тоже надо. Но если в целом городскому сообществу это не надо, то чиновники денег на театр точно не дадут — они с удовольствием покажут кукиш.

— Ну что ж, не мы первые, у кого нет театра. По статистике, из 926 малых российских городов только в семидесяти есть муниципальные театры. Есть даже ассоциация театров малых городов…

— Муниципальный театр нужен только в том случае, когда в городе есть руководитель, о котором говорит общественность, которому можно доверить театр. Попадёт муниципальный театр в хорошие руки — и всё будет как надо. А попадёт в дурные руки, и все скажут: «Господи, куда мы деньги потратили, что за пошлятину они там играют, какие идиоты там работают!».

Идея своего муниципального театра опасна, как и любая другая. Дело не в идее — дело в людях. Неважно, как ты работаешь и как репетируешь. Неважно даже, какую пьесу ты играешь и какую театральную систему исповедуешь. Важно, кто это делает. В искусстве, как зачастую и в жизни, всё решает личность. Один вообще нигде не учился, первый раз на сцену вышел — а играет так, что глаз оторвать нельзя. А другой все системы выучил, с книжками своими бегает и кричит всякие громкие имена — но это к искусству может не иметь никакого отношения, потому что сама личность на три копейки. Именно поэтому есть театры большие и с огромными деньгами, но ни фига у них не получается. И фамилии знаменитые у режиссеров, а ни фига не получается. Некоторых режиссёров я бы поставил к стенке и расстрелял, столько они вреда принесли населению.

— Так нужен всё же Бердску театр — или нет?

— Я уже сказал, что нужен. Знаете, один человек вам потрёт йодом рану — и она зажила. А можно так потереть, что сплошной вред будет этой же ране. Я уже сказал, само средство мало что значит. Значит тот человек, который этим средством пользуется. Режиссёр Наталья Солодухина хорошо умеет пользоваться нужными средствами, она много делает, и у неё получается. Поэтому я считаю, что в Бердске нужен свой театр, поскольку здесь есть кому его доверить. Но это моё личное субъективное высокопрофессиональное мнение.

— Человек-то такой, умеющий театральными средствами лечить душевные раны, в Бердске есть — и, может, даже не один. Да вот такого ли настоящего «врачевателя» поставят во главе муниципального театра или какого-нибудь театрального начётчика по знакомству пристроят — это ещё большой вопрос. И потом всё прикроют рассуждениями о необходимости нравственного воспитания подрастающего поколения…

— Вот и я о том же. А насчёт нравственного воспитания нас дурят так, что щепки летят. На нравственности так зарабатывают, как многим и не снилось! Лёгкая подмена понятий — и безнравственное становится нравственным, а главное — очень выгодным. На по-настоящему нравственных людях тоже хорошо зарабатывать — как хорошо они покупают свечки, как покупают книги, они много чего покупают!

— Мы далеко находимся от Москвы, а там происходят акции неповиновения, митинги… Может, это начинает проявляться потребность в идеальном, в действительно нравственном?

— Это всё хитрые манипуляции купленных людей, это митинги обманутых. Некоторые мои товарищи ходили на эти митинги, я очень смеялся. Но, может, я дурак. А потом пришли сообщения: к кому те вожди протеста забегали и сколько денег американцы им привезли. А другие несчастные радовались — мы вместе, мы пр-р-ротестуем!

Сегодняшний мир — это вообще мистификация огромного масштаба. Просто опереться не на что: куда ни плюнь — всё вранье, всё не так, всё оболгали. Век вранья и мистификации. Остается только одно: хоть чуть-чуть разобраться, где тебя в очередной раз надули. Но надуют всё равно! Впрочем, это не исключает нашей обязанности стремиться к нравственности и духовности. А иначе и жить незачем.

с Александром Владимировичем Гребёнкиным

беседовала Ника Шапран

Внимание! Наш театр «111» имени П.М.Ершова объявляет набор актёров в труппу театра. На собеседование приглашаются как актёры, имеющие актерское образование, так и желающие познать актёрское искусство школы П.М. Ершова по методу простых физических действий. Телефоны для справок — 8-965-196-14-01, 8-926-829-39-05.

Помощь Театру 111

Театр примет в хорошем состоянии старинную мебель, костюмы, чемоданы, шляпы, трости.

������¾������±����¯�¿�½����¯�¿�½������²������»������µ������½������¸������µ